Постояли рядом с бронзовым осликом, отметились. Существо милое, уши и другие части блестят - люди желания загадывают. Но не знают, что ровно в этом месте, на Рыночной площади, стоял позорный столб. Потом тут появился деревянный осел, и на него сажали провинившихся, привязав к ногам груз. Это животное простояло до 1797 года, а современный появился в 2007. Туристы добровольно залезают на осла, мы не стали: ни в чем не провинились перед горожанами!
Моя бедная мама говорила по-польски как по-русски - она закончила славянское отделение филфака МГУ и училась у носителей языка. Потом всю жизнь поляки не верили, что у мамули нет ни капли польской крови… Бедная - потому что то ли была в Польше проездом, то ли и не была совсем, такие были времена…
В детстве мама читала мне журнальчик «Мищь Ушатек», про веселого маленького медведя и его друзей - на польском, разумеется, а потом я любила разглядывать ее «Кобету и жиче», еженедельник для женщин, на который в Москве можно было тогда свободно подписаться.
Как-то летом, во время длинных каникул, мама стала учить меня польскому по своим университетским учебникам, и мне ужасно нравилось, хотя было много отвлечений: велосипед, речка, друзья, бабушкины пирожки. А ещё мама читала нам - именно на даче - детективы Агаты Кристи на польском. Ну то есть читала по-русски, но иногда, забывшись, переставала переводить… Дело в том, что в те давние годы детективы не продавались в нашем отечестве, а уж тем более - Кристи, а поляки и свои сочиняли, и переводить не брезговали… так что многие названия романов великой Агаты я помню именно по-польски, а не по-английски или по-русски…
И вот мы в Гданьске. Это мой второй приезд в Польшу, 8 лет назад, кажется, любовалась Краковом. Удивляюсь, сколько слов помню из детства… Радуюсь звучанию польской речи! Радуюсь гданьской прохладе, свежей зелени, мягкому песку. Радуюсь и приветливости поляков, потому что мы вычисляемы, но ни у кого здесь русский язык не вызывает удивления. А уж когда я старательно и правильно читаю название блюд в меню, официанты расплываются в улыбках и пытаются окончательно перейти на польский - но делать этого, конечно, не стоит!
Алише в Гданьске нравится! Она тоже устала от тбилисской жары, хотя, как южанка, накидывает кофту при +22… В нашем отеле куча детей, и наш светлоголовый ребёнок совсем не отличается от маленьких поляков.
Я рассказываю Алише про ее прабабушку, неожиданно вспоминая польские слова, выученные в детстве…
Мама, сидя на облаке, хихикает:
- Какой же у тебя сильный русский акцент, детка!
Так и есть. Куда денешься…
Мы с мужем - собачники, собственно, с трёхлетнего Настиного возраста. Про чёрного терьера Проню я много здесь рассказывала, эрдели Кайти и Дайна жили в дофейсбучную эпоху, но обе девочки были замечательные. И очень любимые.
Но после ухода нашей умнейшей Прони мы некоторое время, наивные, думали, что больше не заведём собак. Некоторое время - это несколько месяцев, а потом… потом у нас появились две животинки, обе - норфолки и даже имя одно и то же: Таффи.
Таффи моего мужа будит его часов в 7. Бывает, и раньше. Будит бесцеремонно и весело, топча его мощную грудь и вылизывая лицо:
- Эй! Не спи! Я умираю с голоду! Целую ночь в пасти не было ни крошки! Голодный обморок через минуту!
Муж встаёт и с закрытыми глазами насыпает в миску корм. После чего его собака, не притронувшись к завтраку, весело сообщает:
- Ха! Ты - молодец! Но я, пожалуй, посплю ещё часок!
Но через час все повторяется - тут уж поспать хозяину не удаётся! Нет, теперь его Таффи негодует не про завтрак (который она может и не съесть!). Теперь срочно нужно писать! Топочет ножками, пищит:
- Смотри, сейчас сделаю лужу, и ты, только ты будешь виноват!!! ААА!!! Гуляяяяять!!!
На прогулке Таффи мужа долго и задумчиво бродит по травке, периодически с укоризной глядя на хозяина:
- Ну и зачем? Зачем ты потащил меня сюда? Что тебе дома не сиделось? Писать я не хочу, не говоря уже об остальном…
Моя Таффи имеет совершенно другой характер, хотя тоже ведь - норфолк терьер!
Утром, не раньше 9, бужу ее я, потому что до этого даже не стоит пытаться. Я уже пью кофе, когда Таффи, сонная, в расхристанном халате, нечесаная, выползает из спальни:
- Ты не могла бы варить свой эспрессо потише? Я - сова, не могу и не хочу вставать с петухами! И не предлагай мне еду! Я пойду ещё часик придавлю, только тссс! Выключи своё Breakfast шоу, ради бога…
Идет на лежанку и храпит. Часок- другой. К лежанке я прихожу со шлейкой и упрашиваниями, долго дискутируем, но мне все-таки удаётся уговорить Таффи прошвырнуться.
Собака мужа считает, что ее «пайка» - это ее, но и «миска» Саши - тоже законная добыча, а значит, надо вставать на задние лапы и царапать ноги хозяина:
- Жрешь? Обжираешься? А маленькая собачка умирает с голоду! Корм? Жри сам! Дай котлетку, сыр, сосиску, не говоря уже про сладкую булочку!
Моя Таффи другая. Она привыкла, что в миске появляется ее собачья еда - супер-пупер-премиум, ну и огурчики с морковкой тоже. Сами собой. А мамина еда - «не для норфолков». Ну или маленький кусочек сыра - мать сама даст, если сидеть неподалёку и умильно взглядывать из под длинных ресниц…
В общем, вы уже поняли: норфолки бывают разные! Но только, когда наша Таффи находится один на один, вернее, одна на одна с кем-то из хозяев. Когда же мы вместе, две половинки характера сливаются воедино, и получается весёлая, своенравная и бесконечно любимая собачка!
