Верочка жила одна. Нет, конечно, раньше у нее были папа и мама. Когда она еще была Верочкой. Но папу в 37-м посадили, а потом расстреляли, когда именно - неизвестно. А мама жила долго, 90 с лишним лет, но потом умерла - не вечно же жить.
Верочка давно уже была Верой Павловной, и самой ей стукнуло 90. Личная жизнь, как это обычно называется, не сложилась, хотя почему обязательно муж, дети и внуки? И правнуки? На работе уважали, даже квартиру дали в новом доме. Правда, новым он был лет пятьдесят назад, но квартира просто отличная. Двухкомнатная, светлая, окна большие. Почему-то это было важно, что светлая, хотя Верочка всегда окна закрывала плотными шторами. Комнаты изолированные, кухня приличная, да еще с таким отростком, и окно в нем. Сделали дверь, прямо комнатка получилась. Там всякий хлам хранили, запасы - как без запасов-то? А в прихожей была дверь в отдельное помещение, и тоже с окном, между прочим! Там был мусоропровод, плотно так короб закрывался - никаких тараканов. Тоже старье лежало - не выкидывать же! Мыло, порошок, крупа, сахар. Мука. Туалетная бумага - дефицит же.
Раньше метро не было, но давно уже провели, удобно - два шага.
Подруг у Верочки не наблюдалось, скорее попутчицы. Ну, кто-то на работе, соседка одна, была еще Нана, Настя на самом деле ее звали, по паспорту - в доме отдыха познакомились, по профсоюзной путевке.
К Нане Верочка любила ходить в гости, та прекрасно готовила. А Верочка совсем не умела, как мать умерла, так всухомятку и питалась. Но хозяйку не хвалила, ела молча. И коробки с собой приносила - пустые. Ну, чтобы салата там или курицу положить.
После смерти матери у Верочки никого не осталось. И так-то родни было мало. Когда отца посадили, родственники с обеих сторон решили не рисковать. Павлу так и так не поможешь, а им еще жить и жить. Правда, потом, уже в 70-х, выплыл какой-то троюродный брат матери, но что там говорить - чужие люди. Вася такой. Ну, Василий Никифорович. Приходил раз, а говорить-то не о чем.
Верочка, когда с Наной встречалась, еще и коллега с работы приходила, втроем получалось, часто говорила:
-Вот умру, кому квартира достанется? Все-таки двухкомнатная, а так, если посчитать, и трех. Это если про ту мусорную комнату не говорить. А там, между прочим, окно!
Нана и Лена, это коллега по работе, головами кивали, дело такое, что посоветуешь. Лена давно вдовая была, а дочка - умерла, а Нана и замуж не выходила, тоже одна. Обе на пенсии, так неплохо, конечно, но копейку-то обе считали.
Верочка очень Сталина любила. Ну как. С отцом-то, которого Сталин посадил, только 10 лет прожила, а со Сталиным-то! И отца же не сам Иосиф Виссарионович лично, сколько ошибок-то было, лес рубят, как говорится. А со Сталиным-то - и порядок, и в магазинах. И фильмы какие замечательные…
Так что 5-го марта всегда Верочка Сталина поминала. Рюмочку обязательно. И ему ставила, ну хлебушком накрытую.
А 8-е марта Верочка не отмечала, не нравился ей этот праздник. Может, цветов не дарили, а там - кто знает?
Ну и что. Все говорила:
-Квартира государству достанется, кому оставлять?
Ну, Нана с Леной между собой обсуждали - могла бы и им завещать, больше-то и некому, но Верочке ничего не говорили, конечно…
А потом Верочка заболела, в больницу положили. Долго болела. Лежала в обычной больнице, в палате - 6 человек. Нана и Лена, по очереди, навещали Верочку. Да ведь обеим-то - по 90! Не набегаешься! С пенсии ей фрукты носили, витамины же. Потом домой выписали. Уже не ходила совсем. Соседка Валя ей еду приносила, без денег, так. Верочка ей:
-Я тебе потом отдам, у меня же деньги все на карточке!
А Валя - что, добрая душа. На 30 тысяч за несколько месяцев еды-то набрала, Верочка полгода лежала. А карточку соседке не давала, не доверяла. Ну и Нана с Леной потратились - навещали же не с пустыми руками. Про сиделку говорили, может, скинемся, ну как же так, лежит ведь, неухоженная… А денег-то нет…
Ну а 5 марта Верочка умерла. Может, и раньше, но врач так записал, пятым числом. Соседка Валя ее нашла. На полу валялась, рядом со столом. А на столе - две рюмки стояли…
А хоронить-то на что? У Наны денег нет, у Лены тоже, соседка уже ни копейки не предложила… Можно понять.
Хоронили на копейки, социальные службы сколько-то там выделили, собирали, в общем… Собрали как-то.
Квартиру, как водится, опечатали. Наследников нашли быстро: Васькин сын. Ну, Василия Никифоровича.
…Хламу в квартире было - не войдешь… Участковый, когда его соседка Валя вызвала, нос зажимал. Ну, а все еще запертое стояло…
Васькин сын, само собой, все повыкидывал. Старушечьи радости… Коробочки, книжки, ноты… Старый диван… Стол с пятнами.
А в той комнатке мусорной, ну Верочка ее так называла, там на самом деле много всего хорошего лежало - мыло, порошок, крупа, сахар. Мука. Туалетная бумага - дефицит же. Ну и 7 миллионов. Рублей. В 5 пятитысячных купюрах. Семь миллионов.
А Вале 30 тысяч так и не отдали… Она же чеки не сохраняла!
Верочка давно уже была Верой Павловной, и самой ей стукнуло 90. Личная жизнь, как это обычно называется, не сложилась, хотя почему обязательно муж, дети и внуки? И правнуки? На работе уважали, даже квартиру дали в новом доме. Правда, новым он был лет пятьдесят назад, но квартира просто отличная. Двухкомнатная, светлая, окна большие. Почему-то это было важно, что светлая, хотя Верочка всегда окна закрывала плотными шторами. Комнаты изолированные, кухня приличная, да еще с таким отростком, и окно в нем. Сделали дверь, прямо комнатка получилась. Там всякий хлам хранили, запасы - как без запасов-то? А в прихожей была дверь в отдельное помещение, и тоже с окном, между прочим! Там был мусоропровод, плотно так короб закрывался - никаких тараканов. Тоже старье лежало - не выкидывать же! Мыло, порошок, крупа, сахар. Мука. Туалетная бумага - дефицит же.
Раньше метро не было, но давно уже провели, удобно - два шага.
Подруг у Верочки не наблюдалось, скорее попутчицы. Ну, кто-то на работе, соседка одна, была еще Нана, Настя на самом деле ее звали, по паспорту - в доме отдыха познакомились, по профсоюзной путевке.
К Нане Верочка любила ходить в гости, та прекрасно готовила. А Верочка совсем не умела, как мать умерла, так всухомятку и питалась. Но хозяйку не хвалила, ела молча. И коробки с собой приносила - пустые. Ну, чтобы салата там или курицу положить.
После смерти матери у Верочки никого не осталось. И так-то родни было мало. Когда отца посадили, родственники с обеих сторон решили не рисковать. Павлу так и так не поможешь, а им еще жить и жить. Правда, потом, уже в 70-х, выплыл какой-то троюродный брат матери, но что там говорить - чужие люди. Вася такой. Ну, Василий Никифорович. Приходил раз, а говорить-то не о чем.
Верочка, когда с Наной встречалась, еще и коллега с работы приходила, втроем получалось, часто говорила:
-Вот умру, кому квартира достанется? Все-таки двухкомнатная, а так, если посчитать, и трех. Это если про ту мусорную комнату не говорить. А там, между прочим, окно!
Нана и Лена, это коллега по работе, головами кивали, дело такое, что посоветуешь. Лена давно вдовая была, а дочка - умерла, а Нана и замуж не выходила, тоже одна. Обе на пенсии, так неплохо, конечно, но копейку-то обе считали.
Верочка очень Сталина любила. Ну как. С отцом-то, которого Сталин посадил, только 10 лет прожила, а со Сталиным-то! И отца же не сам Иосиф Виссарионович лично, сколько ошибок-то было, лес рубят, как говорится. А со Сталиным-то - и порядок, и в магазинах. И фильмы какие замечательные…
Так что 5-го марта всегда Верочка Сталина поминала. Рюмочку обязательно. И ему ставила, ну хлебушком накрытую.
А 8-е марта Верочка не отмечала, не нравился ей этот праздник. Может, цветов не дарили, а там - кто знает?
Ну и что. Все говорила:
-Квартира государству достанется, кому оставлять?
Ну, Нана с Леной между собой обсуждали - могла бы и им завещать, больше-то и некому, но Верочке ничего не говорили, конечно…
А потом Верочка заболела, в больницу положили. Долго болела. Лежала в обычной больнице, в палате - 6 человек. Нана и Лена, по очереди, навещали Верочку. Да ведь обеим-то - по 90! Не набегаешься! С пенсии ей фрукты носили, витамины же. Потом домой выписали. Уже не ходила совсем. Соседка Валя ей еду приносила, без денег, так. Верочка ей:
-Я тебе потом отдам, у меня же деньги все на карточке!
А Валя - что, добрая душа. На 30 тысяч за несколько месяцев еды-то набрала, Верочка полгода лежала. А карточку соседке не давала, не доверяла. Ну и Нана с Леной потратились - навещали же не с пустыми руками. Про сиделку говорили, может, скинемся, ну как же так, лежит ведь, неухоженная… А денег-то нет…
Ну а 5 марта Верочка умерла. Может, и раньше, но врач так записал, пятым числом. Соседка Валя ее нашла. На полу валялась, рядом со столом. А на столе - две рюмки стояли…
А хоронить-то на что? У Наны денег нет, у Лены тоже, соседка уже ни копейки не предложила… Можно понять.
Хоронили на копейки, социальные службы сколько-то там выделили, собирали, в общем… Собрали как-то.
Квартиру, как водится, опечатали. Наследников нашли быстро: Васькин сын. Ну, Василия Никифоровича.
…Хламу в квартире было - не войдешь… Участковый, когда его соседка Валя вызвала, нос зажимал. Ну, а все еще запертое стояло…
Васькин сын, само собой, все повыкидывал. Старушечьи радости… Коробочки, книжки, ноты… Старый диван… Стол с пятнами.
А в той комнатке мусорной, ну Верочка ее так называла, там на самом деле много всего хорошего лежало - мыло, порошок, крупа, сахар. Мука. Туалетная бумага - дефицит же. Ну и 7 миллионов. Рублей. В 5 пятитысячных купюрах. Семь миллионов.
А Вале 30 тысяч так и не отдали… Она же чеки не сохраняла!
Комментариев нет:
Отправить комментарий