Про любовь

Мать Мили была властной. Или просто соединяла в себе функции мамы и отца? Хотя отец был, но жил своей жизнью, изредка вспоминая, что у него есть дочь. Квартира была трехкомнатная, просто роскошная, по тем временам, ведь многие подруги Мили обитали в коммуналках.

Одну комнату занимал отец. Заходить туда было нельзя, только изредка и при нем. Уходя, отец запирал дверь.

В другой комнате жили мама, Миля и бабушка, а третья считалась парадной, для гостей. Хотя гости в доме бывали редко. Там стояла мебель в холщовых чехлах. На столе - большом, массивном, темного дерева, он раскладывался в три раза и становился огромным, во всю длину комнаты - была постелена бархатная скатерть. Миле скатерть очень нравилась - там были вытканы павлины.

Миля, на самом деле - Милица, но полным именем ее никто не звал, больше всех любила бабушку. Бабушка была замечательная, веселая, рассказывала про свое детство, а еще пекла пирожки. Мама и папа целыми днями пропадали на работе, а может быть, еще где-то, так что Миля их мало видела. Они возвращались, когда Миля уже спала.

Когда началась война, отца посадили, но Миля не особенно заметила его отсутствие. Папину комнату опечатали, заклеили такой бумажкой с печатью, но бабушка туда все равно заходила забрать нужное: ему уже не пригодится.

Бабушка умерла в эвакуации, а мама и Миля вернулись в Москву. Про отца долго ничего не знали, а потом оказалось, что он погиб. Миля так и говорила: папа погиб. Как у многих.

Потом, уже после войны, Миля вышла замуж и родила сначала сына, а следом дочку. Муж Мили занимался наукой, много работал дома. Он поселился в комнате Милиного отца - так было удобнее: дети шумели, играли, плакали. Диссертацию не напишешь. А от отца остался хороший письменный стол.

В гостиной разместилась бабушка с внуками, а Миля - в третьей, квадратной и светлой комнате с балконом. Конечно, часть мебели пришлось продать, но стол, который так прекрасно раскладывался, оставили. Мало ли, свадьбу отмечать - все поместятся.

Мамина властность поубавилась, она состарилась и стала плохо видеть. Но занималась хозяйством, как это часто делали бабушки. Миля не испытывала к матери особой любви, скорее чувство вины перед ней из-за того, что нет любви. Хотя иногда думала: а разве она меня когда-нибудь любила? А сейчас - разве любит?  И дальше не додумывала.

 Мать собирала все коробочки, баночки, ничего не выбрасывала и страшно захламляла дом. На кухню вообще нельзя было войти. Иногда Миле даже казалось, что мать приносит что-то с помойки. Миля никогда не повышала голос на мать, наоборот, говорила тихо: мама, ты опошляешь наш быт… Мать поджимала губы и неделю не разговаривала. А потом все продолжалось, и Миля махала рукой и уходила на работу.

Милины дети, мальчик и девочка, погодки, к бабушке не тянулись, хотя она ими занималась. Может быть, потому что именно занималась, а не любила? С удовольствием  гуляли с отцом, правда, получалось нечасто. Миля… Миля детей любила, вернее, все для них делала, покупала, возила. А любить… Наверное.

Дети выросли, а Милина мать умерла. Она почти уже ничего не видела, дом зарастал грязью, пылью, хламом. Милин муж иногда что-то выбрасывал, а потом перестал - никакого толку, а теща переживает. Милина мать упала, споткнувшись о какие-то коробки, сломала шейку бедра, быстро угасла. Слава богу, долго дома не лежала, - говорила потом Миля. И подруги кивали: слава богу.

Потом Милина дочка решила выйти замуж. Миля и ее муж не возражали, парень вроде бы хороший. Только дочка сказала, что после свадьбы надо бы квартиру как-то… разменять, что ли. Наняла адвоката и подала в суд. Миля даже не успела ничего понять… Сын к тому времени уже женился, ушел к жене. У Милиного мужа случился инфаркт. Он, видимо, не думал, что придется судиться с собственной дочкой. После инфаркта так и не оправился, умер.

Миля подумала-подумала и переехала жить на дачу. Она была уже немолода, но справлялась. Топила печку, зимой чистила снег. Милина дочка была очень рада, что квартиру не пришлось разменивать. Хорошая трехкомнатная, и брат вроде бы с жильем устроился. Миля была по-прежнему прописана в квартире, но ни на что не претендовала. Правда, сын Мили развелся, и жена его выгнала. Он пожил какое-то время с Милей, а потом нашел другую жену, с квартирой - все-таки дача была не приспособлена для круглогодичного проживания. Так что тоже не стал претендовать на квартиру Милиной дочки.

Миля состарилась. Она жила на даче с котом, редко выходила. Нет, ну до ближайшего магазина, это конечно. В Москву выбиралась нечасто. Дочь звонила ей только по поводам, сын заезжал пару раз в месяц, привозил продукты. Да мне ничего не надо, - говорила Миля.

А я ведь их не люблю, - думала она про детей, сидя с котом у телевизора.

Когда сын приехал с продуктами, Миля не открыла. Черт, надо было позвонить ей, уперлась к соседям, наверное, - подумал сын. Потом поискал в машине ключ и отпер дверь. Миля лежала на кровати, рядом - старые фотографии. Сын взял одну, на ней была маленькая Миля с мамой и бабушкой.

Поминки устроили у Милиной дочки, стол пригодился наконец, потому что народу набралось: кто-то из дачных соседей, бывшие сотрудники, даже две одноклассницы, дальняя родня. Ну и дома поминки - все-таки бюджетнее получается, - сказала Милина дочка.

Милиного кота с дачи не забрали. Говорят, он кормится у сторожа поселка.