День Победы или рассказ моей мамы

http://savok.name/45-den-pobedy.html

Когда закончилась война, маме было 17 лет и она заканчивала школу. Жили они тогда в двухэтажном доме в Неопалимовском переулке - бывшем особняке какого-то шелкопромышленника, превращенном в огромную коммуналку. Мама с бабушкой и дедушкой занимали комнату на втором этаже, вместе с 11 такими же семьями, это не считая тех, кто обитал на первом. 

Публика была очень пестрая: в комнате слева жили Варвара Петровна с сестрой, две дочери священника, обе закончили Бестужевские женские курсы, в комнате справа - Сашка с Наташкой. Наташка работала на пивзаводе, поэтому всегда была веселая, и Сашка - тоже. Она с презрением смотрела на покупное пиво и таскала домой "парное". 

У Зои Мелешиной - хорошенькой блондиночки из комнаты ближе к кухне - были больные почки, но она все-таки родила дочку, несмотря не на что, потому что очень хотела стать мамой: "Стольких поубивало, надо же как-то поспособствовать!" И она поспособствовала на радость раненому на войне мужу. У дочки были светлые, как у матери, кудряшки, родители громко ее воспитывали, а она орала благим матом. 

Если пройти по коридору дальше - в закутке была комната Степановых. На самом деле они были Степаняны, тетушка Сирануш приучила мою бабушку есть зелень и при случае старалась угостить маму какой-нибудь армянской едой, а ее муж - дядя Артём - готов был помочь, что-нибудь прибить или починить, особенно, если бабушка угощала его домашним печеньем. 

Надя Новодворец была нечиста на руку, и могла, обозлившись, плюнуть в кастрюлю соседке, по крайней мере, иногда угрожала совершить это противоправное деяние. Бабушку она уважала, называла по имени-отчеству, и при ней особо не шумела. 

Первачёвы регулярно напивались, иногда к ним присоединялся Сашка, муж Наташки с пивзавода, а потом и сама Наташка - ей всегда были рады, ведь она заходила не с пустыми руками. 

Напротив жило еврейское семейство Шойхет - бабушка Надя всегда говорила: "Если бы у меня был миллион, отдала бы его на хранение Гале Шойхет!" Дед, правда, смеялся и добавлял: "Откуда бы он у тебя взялся?" В небольшой комнате они жили сначала вчетвером - с бабушкой Раей Моисеевной, мужем Сашей и маленьким Лёвкой, а потом родилась Таня, и их стало пятеро. Рая Моисеевна была колоритная старуха, неряшливая и одышливая, говорила басом и виртуозно чистила селедку. 

Этажом ниже жили, главным образом, проститутки, но их женщины второго этажа называли более коротким словом. К ним ходили клиенты, и дверь в дом никогда не запиралась. Клиенты знали, что наверх подниматься не надо - не беспокоили приличных людей, а шли прямым ходом, минуя винтовую чугунную лестницу. Мама могла подняться по ней с закрытыми глазами - сказывались годы тренировки, да и лампочку на лестнице постоянно выкручивали для собственных нужд. Проститутки с верхними жильцами общались минимально, но могли зайти попросить соли или спички. Женщины со второго этажа одалживали и даже могли обсудить с ними новости с фронта, но сами к ним не ходили - брезговали.

День Победы был ожидаем - в начале мая пал Берлин, и уже всем стало ясно: войне конец. В этот день мама с одноклассницей были в театре, смотрели "Маленькие трагедии", вышли и увидели ликование толпы - все целовались и обнимались, и кричали, и пели.
Про капитуляцию мама узнала  раньше остальных - дед всю войну работал заведующим фронтовой редакцией ТАСС. И все равно, вспоминает она, как задохнулась от счастья, услышав голос Левитана, как заплакала бабушка, и как соседи побежали на улицу, кто в чем был - по чугунной винтовой лестнице. И дамы с первого этажа выскочили тоже. И все кричали, и плакали, и обнимали друг друга… А потом вымыли пол в огромном коридоре с наборным паркетом, который не портился от воды и таскаемой на ногах грязи, и обмели потолки от копоти и паутины. И накрыли столы - прямо там, в общем коридоре, составив один длинный из нескольких. Все несли, что у них было - Сирануш приготовила пирожки с зеленью, бабушка сварила картошки, Варвара Петровна притащила конфет, Галя Шойхет вынесла селедку, а Наташка - да, Наташка поставила банку с пивом. Был хлеб, и капуста. И сало. Проститутки с первого этажа принесли ленд-лизовские консервы. Все ели и радовались, и плакали, и смеялись одновременно. И женщины вдруг заголосили о тех, кто никогда уже не вернется. И проститутки плакали тоже, и сидели за столом, и ели картошку с салом и запивали пивом, которое принесла Наташка…